Отправлено: 18.03.20 11:43. Заголовок: Сюжетная канва

- И тогда сильные воины из многих кланов собрались вместе, что-бы идти к берегам Дуньи и сразить то зло, что засело там, словно ссохшийся глубокий корень порченного дерева!
Рассказчик отхлебнул из пиалы вина и поднес к губам курительную трубку, собираясь в очередной раз окутать слушателей облаком ароматного дыма.
Один из молодых горожан, слушавший рассказ недовольно поморщился и, разгоняя облака табачного дыма, недовольно проворчал:
- Твоя история стара, как и ты сам, а то и старше будет! Эти страшные призраки с берегов Дуньи уже и не страшны никому. Их даже дети не боятся! Расскажи нам лучше про Старейшину Илин, про то, как его уничтожил его же Шиди, объединившись с главами других великих кланов! Расскажи про то, как сравняли с землей холмы Луаньцзань, где было логово этого злодея! А ты, о чем рассказываешь ты! Старик, никто не заплатит тебе и серебрушки за твою историю!
Молодой мужчина презрительно фыркнул и отвернулся от рассказчика, демонстративно показывая, что ему не интересно.
- Люди злы и любят ошибаться, считая при этом, что они правы. Та история еще не окончена.
Рассказчик бросил острый и, на диво, молодой взгляд в спину горожанину, а затем со вздохом покачал головой.
- Но это не моя история, ее вам расскажет само время, а я лишь должен был донести до мира мысль, что дерево зла на далеких берегах вовсе не умерло, оно цветет вновь и ветер разносит его семена по миру!
Но люди уже особо и не слушали сказителя, согласные с мнением горожанина. История войны кланов и уничтожения Старейшины Илин была им куда интереснее. Старик, так и не получив платы за свою историю неспешно поднялся со своего места и тихо вышел из винной лавки.
На улице, по которой шел этот старик, внезапно поднялся сильный ветер, несший с собой желтую пыль. Желтый вихрь закрутился вокруг сказителя, тот, казалось бы, пытался отбиваться от кого-то невидимого, но спустя лишь несколько мгновений этот вихрь поглотил его полностью и исчез, словно бы его и не было, как не было и неудачливого рассказчика.
Пыль, принесенная ветром с далеких берегов желтой реки, понеслась дальше, рассыпая семена зла по миру.
Шел шестнадцатый год с момента победы над Старейшиной Илин, люди любили слушать сказки и страшные истории о том времени, веря, что все плохое и страшное давно сталось позади.
В далекой деревеньке Мо, Стрейшина Илин осознавал себя вновь вернувшимся к этой жизни.

 Отправлено: 18.03.20 11:43. Заголовок: Поднимать орден Умин..

Поднимать орден Умин (Безымянных), который прошел через пламя внутренних споров и распрей, было не простым занятием. Однако Джу Юншэн (вечно живущий) не роптал на судьбу, которая именно на нем остановила свой взор, избрав своим орудием в установлении верного порядка. Он продвигался к своей цели неспешно, уничтожая всех несогласных и объединяя, до того разрозненных заклинателей в единое целое. Множество мелких кланов, обитавших на берегах великой реки, спустя долгое время стали единым орденом, покорным своему главе и преданных общему делу. Тогда то Джу Юншен и обратил свой взор на восток, туда, где когда-то исчезли довольно ценные знания и практики их ордена. Эти земли давно интересовали главу ордена, так что, для начала он, применив привычную тактику, решил посеять там семена, отправив множество младших учеников, которые должны были осесть на землях поднебесной, слиться с местными жителями, стать частью того мира и, постепенно, исподволь находить новых и новых последователей для их великой цели. Затем он начал рассылать более опытных шпионов, которые должны были внедриться в кланы заклинателей. Как раз сейчас этот этап и происходил, где-то более успешно, где-то менее. Юншен не спешил, для ордена, который считал себя единым целым и вступая в который адепты отказывались от своих имен, тем самым показывая, что они, влившись в орден становятся бессмертными, отказываясь от своих бытовых, земных привязанностей и связей, время было не слишком то и важно. Однако и вовсе медлить не следовало. Любые семена, проросшие всходами, требовали внимания и ухода. Так что, отправив одного из особо приближенных учеников на земли Поднебесной, Джу отдал приказ, разыскать похищенные трактаты и постараться их вернуть. Но, похоже, ученик не справился. Все кого он выбирал, как орудия для своей задумки попросту были не в силах пробиться во владения того клана заклинателей, где хранились нужные их ордену заклинания и учения. И сейчас его ученик распростерся перед главой, единственным, кто носил имя, смиренно моля о смерти и полном слиянии со своими собратьями, измученный допросом, длящим и длящим его боль. Почти такую же боль, какую он принес самому перспективному из выбранных им посланников, который так же, как и другие не справился. И даже больше. Тот мальчишка умудрился каким-то образом сбросить метку их ордена.
Это Джу Юншен узнал от своего ученика, пока тот мог еще говорить, не сорвав связки. Но он явно не был достоин участи, быть отпущенным из этого мира, а потому глава ордена приказал:
- Заберите его и помогите в исцелении! И пускай двое отправляются в этот самый клан Гусу Лань, хм, ну скажем, с визитом вежливости и извинениями. Посмотрим что там за защита такая у этих небесных заклинателей!
Два других его ученика склонились в глубоких поклонах, пока младшая прислуга утаскивала их, еле дышащего, собрата.

В клан Гусу Лань направляются агенты Дуньин. А по всей поднебесной медленно расползается зараза неизвестного, фанатичного ордена.

 Отправлено: 03.04.20 19:07. Заголовок: Вернуться в земли ро..

Вернуться в земли родного клана было почти так же, как вернуться в далекое детство. Обитель клана Тиехе Цин, находящаяся на плоскогорье, граничащем с землями Юньмен, встретила Янгуан шумом, криками детворы, радостными возгласами адептов, приветствовавших дочь главы клана и ласковыми объятиями матери. Девушка торопливо поведала матушке, что ничего не случилось и переговоры отца и главы клана Юньмен Цзян идут, как и предполагалось, а затем поспешно улизнула к видящим.
Дом видящих женщин клана Тиехе Цин, где жили убеленные сединой старухи, которые открыли в себе дар заглядывать за завесу будущего стоял чуть на отшибе от остальных жилищ. Женщинам требовалась тишина, для их медитативных практик. Однако Янгуан всегда нравилось бывать в этом доме, да и женщины обычно были приветливы к любопытной девочке. Теперь же ее встретили на диво прохладно. И старшая из видящих, вовсе слепая, с белыми бельмами на глазах, встав на пороге и не пуская Цин Янгуан дальше, жестко спросила:
- Что забыла здесь отмеченная тьмой?
Янгуан передернуло толи от самого вопроса, то ли от того, каким тоном он был задан. Она чуть растерянно взглянула в изрезанное морщинами лицо женщины и, стараясь говорить решительно, пряча охватившее ее волнение пояснила:
- Я видела сон, возможно вещий сон! Я хотела посовещаться с видящими!
В ответ на ее такое самоуверенное заявление раздался каркающий смех.
- Ты, видела вещий сон? Ты, лоно которой еще свежо и готово носить детей! Ты просто не способна к этому! Тем более теперь, когда на тебе есть паутина тьмы!
Это упоминание тьмы, которая была на ней, еще больше удивила и напрягло девушку. Она попыталась возразить, однако, похоже, ее не желали слушать, ей были не рады. Прежде такого не было. Когда Янгуан была маленькой, она часто прибегала в этот дом, слушала разные истории из прошлого старых женщин, а иногда и кое-что из увиденного ими будущего. И это всегда казалось девочке волшебными сказками. Она часто так и засыпала под эти истории, а потом отец на руках уносил ее спящую домой.
Позже, когда Янгуан стала взрослее, видящие часто говорили, что она сильна и, когда придет ее время, она непременно сможет стать одной из них. Это тоже было удивительно, хотя о столь далеком времени Янгуан редко задумывалась. А теперь, вот ей сказали, что в ней тьма, ее не захотели даже выслушать. Это удивило, расстроило и, даже напугало девушку. А теперь, еще с мгновение постояв перед девушкой, вперив в нее слепой взгляд и больше не сказав ни слова, старшая из видящих, резко развернулась и захлопнула дверь в их обиталище.
Цин Янгуан ощутила, как к горлу подкатил комок из слез и обиды, словно бы она все еще была маленькой девчонкой, которую не желали брать в игру мальчишки из клана.
Передернув плечами, словно отгоняя подступившую обиду, она направилась назад к дому главы и, не пожелав рассказывать матери о случившемся, заперлась у себя в комнате. Все ее мысли вновь устремились туда, в Пристань Лотоса и дальше, к отцу и главе клана Юньмен Цзян. Этот мужчина был действительно интересным, сильным физически и как заклинатель. И то, что прежде было лишь обязанностью для дочери главы клана, сейчас приобретало совсем иные краски. Стать супругой такого сильного человека, главы столь великого клана, эта перспектива завораживала и будоражила, как завораживал и будоражил сам этот человек. И именно с мыслями об отце и об Саньду Шеньшоу девушка взялась за кисть, рисуя новые укрепляющие и защитные печати.
Именно в такой работе, стараясь привести все свои мысли в порядок, она и провела несколько дней. А потом, совершенно неожиданно для Янгуан, на пороге ее комнаты, прерывая ее добровольное затворничество, появился Танин. Улыбающийся широко и счастливо, он растормошил девушку, заставил ее позабыть о тревогах, рассказывая про свое нечаянное приключение с племянником главы клана Юньмен Цзян. А затем сообщил, что ее ждет отец в Пристани Лотоса, ждет вместе с ценными трактатами их клана. Трактатами о работе с темным железом. Янгуан удивленно выслушала пояснения названного брата, который заявил, что Хуоджин и Цзян Ваньинь уже сговорились о союзе и о браке. Но условием для окончательного союза является хранение таких ценных трактатов в более защищенном месте. И таким местом, видимо глава клана Юньмен Цзян посчитал свою обитель. Девушка на некоторое время задумалась. Она была единственной, кто сейчас во всем клане мог открыть хранилище и достать книги. И отец это хорошо знал. Янгуан всегда доверяла Танину. Тот был другом детства, сыном побратима ее отца и одним из сильнейших заклинателей среди молодых адептов Тиехе Цин. Так что она вовсе не сомневалась в его словах. И потому, спокойно прошла в покои, которые открывались лишь по крови глав клана заклинателей железа и их наследников. Сложив книги в цянькунь, девушка распрощалась с матерью и, бросив грустный взгляд в сторону дома видящих, тронула своего коня, направляя его прочь от родного дома. Танин, который взялся ее сопровождать, всю дорогу болтал, без умолку, рассказывая о своей удаче, о том, что вскоре он сможет стать учеником великого ордена. Дева Цин давно знала о его мечтах пойти учеником в клан Юньмен Цзян, а потому в очередной раз эти бахвальные речи слушала в пол уха. И даже не сразу поняла, что друг замолчал. А когда ощутила давящую тишину, то было уже поздно. Резкий удар сзади по голове моментально выключил ее сознание. Человек, которого она считала другом, подхватил сползающую с коня девушку на руки и вынул из складок ее ханьфу мешочек с сокрытыми в нем трактатами о темном железе. Он действительно был горд и собирался стать учеником великого ордена, вот только вовсе не Юньмен Цзян, а ордена Умин.

 Отправлено: 13.04.20 18:24. Заголовок: Смотреть на опущенны..

Смотреть на опущенные плечи уходящего из Башни Золотого Карпа мальчишки было приятно. Тем более приятно, что Миньшань хорошо знал, это сделал он, сделал так, что никто и не догадался. Ни адепты клана Ланьлин, ни, постепенно сходящий с ума щенок Гуаньшаня, ни сам молодой Верховный Заклинатель, который и так то не питал особой приязни к брату, а уж когда тот стал вести себя странно и вовсе постарался отстраниться, а после и отослать домой.
Мысли главы клана Молин Су, с безумного Сюаньюя скользнули к Гуанъяо и на губах мужчины, заиграла довольная, словно у сытого кота, улыбка. Быть преданным, или казаться таковым. Он обучился этому искусству в совершенстве. Он и сам, почти забыл, что его преданность этому человеку, лишь маска. Маска, невероятно плотно соединившаяся с его истинным ликом. Он почти никогда, даже в мыслях не позволял себе думать о Верховном Заклинателе непочтительно. Он с радостью всегда исполнял все его приказы. А почему бы и нет, если эти приказы способствовали продвижению самого Миньшаня и помогали благополучию его клана. Заставить забыть всех, что когда-то он был выходцем из клана Гусу Лань, хотя лучше бы и вовсе стереть этих гордецов с прекрасного лика Поднебесной, сделать клань Молин Су великим, поднять его до уровня одного из четырех величайших, самому и вовсе стать во главе всех кланов, заменив собой Гуанъяо на посту Верховного Заклинателя. Таковы были истинные чаянья Су Ше. И глава клана Ланьлин Цзинь сам вкладывал в его руки средства для достижения этих целей. Что может быть прекраснее, чем помогать ему в его деяниях, хорошо запоминая каждое из них, чтобы потом найти того, кому можно было бы про эти деяния поведать? И сделать это так, что бы никто и никогда не прознал, кто же стоит за всеми этими действиями, за случайно заглянувшим с историей бродячим заклинателем, за не вовремя вызванным у мальчишки интересом к общению главы клана и его помощника, и за безумием, столь внезапно постигшим Старейшину Илин! О нет, Су Ше вовсе не был неблагодарным, он был безмерно благодарен Цзинь Гуанъяо. Благодарен за то, что помог поднять клан, за то, что научил необыкновенным и таким необходимым мелодиям. Су Миньшань был талантливым учеником, конечно, он не умел придумывать что-то столь необычное сам, зато запоминал он всегда хорошо. Однако этот человек, вышедший из самой грязи, как он мог так восторженно смотреть на главу клана Гусу Лань и не замечать того, кто был не менее прекрасен, не менее возвышен и одухотворен. Что ему до этих Юньшэнских ледышек? С уст Су Ше чуть не сорвалось сакральное – сын шлюхи! Но он сам себя остановил, напомнив, что даже в мыслях он не будет называть так Гуанъяо. И, пускай тот был действительно ниже главы Молин Су по происхождению, пока что он был нужен, пока что можно было устранить многие препятствия, скрываясь за спиной Верховного заклинателя. Устранить, как он это сделал с тем кланом, который выразил свое несогласие с занимаемым Гуанъяо постом. Посеять сомнения и раздор, заставить думать главу клана Тиншань, что мятеж и неповиновение – это правильно. Клан уничтожили, уничтожили полностью, а Молин Су стали на ступеньку ближе к вершине. При этом Верховный заклинатель был уверен, что это он дергает за ниточки, он отдает приказы и повелевает. Но кто может дать точный ответ так ли это было на самом деле, или же мальчишка выросший в публичном доме и не заметивший хорошего к нему отношения, даже любви, которые проявлял Су Ше, вовсе не был тем, кто стоял за многими и многими деяниями.
Загнав даже намеки на подобные мысли так глубоко, что и сам не смог бы к ним сейчас обратиться, Миньшань с мягкой и восхищенной улыбкой склонился в поклоне пред Верховным Заклинателем.
- Глава клана Ланьлин Цзинь, будут ли какие-то приказания?

 Отправлено: 21.04.20 13:58. Заголовок: Рассвет нового дня н..

Рассвет нового дня не сумел разбудить своими теплыми лучами Цзэу-цзюня, тот уже не спал некоторое время, глядя с мягкой нежностью и грустью на спящего подле него саньди. Тот, во сне такой трогательно-беззащитный спал, прижавшись к своему эргэ, обвив его руками, словно стараясь удержать, боясь, что он исчезнет.
Мягко обняв А-Яо и укрыв их обоих, сползшим и сбившимся покрывалом, Лань Хуань мягко коснулся губами виска своего избранника на пути самосовершенствования. Прошлый день, а точнее вечер, стал для него огромным потрясением. Признания А-Яо причинили огромную боль, пробили брешь в его спокойной уверенности в собственном мире и нанесли раны его сердцу. Было больно, больно от осознания, что он сам не увидел, не понял, что меж названными братьями так и не появилось мира, что он, Лань Хуань, упустил возможность не допустить трагедии, не справился с этой задачей. Больно было от того, что тогда, несколько лет назад, он не осознал, как сложно было А-Яо справляться одному. Было горько, что саньди не пришел к нему с этой тяжестью, а выбрал совсем иной путь. От этого понимания и осознания внутри все истекало кровью. Однако сейчас, как никогда Сичэнь мог понять своего младшего брата. Тот, осознав, какой путь выбрал Вэй Ин, все же принял это, пошел против старейшин клана, защищая того, кого выбрал для себя. Цзэу-цзюнь еще вечером определился и решил, что как бы там ни было, он не отступится от А-Яо, он будет рядом с ним, поможет исправить содеянное, если это возможно и разделит груз вины и ответственности там, где уже исправить ничего нельзя. Если придется, он встанет против всего мира, рядом с А-Яо, если придется, уйдет с ним в изгнание, но не отпустит его от себя, не позволит ему погрузиться полностью в пучину тьмы и отчаяния. Да, Цзэу-цзюнь хорошо знал своего саньди, он никогда не строил иллюзий, понимая, что тот вовсе не был столь мягким и добрым со всеми, каким всегда был с ним. Иначе он бы просто не смог удержать власть в клане в своих руках. А-Яо был умным и расчётливым, хитрым и властным, но он все равно оставался все тем же очаровательным юношей, которого Лань Хуань когда-то увидел в Облачных Глубинах, на церемонии вручения учениками подарков старшему наставнику и главе клана, и который позже прятал его от клана Вэнь, и он все так же был нежным и любящим, веселым и порой наивным саньди, его половинкой души. И именно все это вместе и делало А-Яо таким удивительным и уникальным, единственным и неповторимым.
Лань Хуань, стараясь не разбудить спящего Верховного Заклинателя, который сейчас хмурился и, кажется, даже всхлипывал во сне, провел пальцами по его лицу, остановился на миг на складочке меж бровей, где он, совсем еще недавно наносил киноварную метку, как клятву и обещание и, едва слышно прошептал:
- Я не оставлю тебя, я всегда буду рядом, буду на твоей стороне, всегда поддержу, помогу и разделю все трудности, мой А-Яо!

 Отправлено: 15.06.20 22:06. Заголовок: Тюрьма в Безночном г..

Тюрьма в Безночном городе.

Пятый день, второго месяца весны, час Петуха.

Лязг тяжело отворяемой железной двери был знаком слуху Верховного Заклинателя, словно давно привычная мелодия. В этом подземелье, где когда-то так любил развлекаться Вэнь Жохань, Ляньфан-цзунь до сих пор, казалось, помнил каждый камень. И только единственный узник, безжизненно висевший в оковах, являл собой несколько новое зрелище для взора Цзинь Гуанъяо – хотя и сильно напоминавшее о сотнях других, таких же пленников, давно ушедших, возможно, в лучший из миров.
Мужчина в оковах представлял собой жалкое и печальное зрелище. Низко опущенная голова, разбитое лицо, на котором запеклась кровь, длинные пряди растрёпанных волос, рассыпавшихся по плечам, рваная рубаха, сквозь лоскутки которой Цзинь Гуанъяо мог спокойно читать по многочисленным глубоким ранам, словно по раскрытой книге, чем именно они были нанесены. Здесь присутствовали и следы, явно оставленные его личными пыточными изобретениями – их Верховный Заклинатель не спутает ни с чем. Словно собственный каллиграфический росчерк на этом когда-то прекрасном, а ныне изуродованном теле. Слабые подкошенные ноги в нижних штанах, заляпанных грязью и кровью, едва удерживали висящего заключённого.
Подойдя ближе, Верховный Заклинатель протянул руку к опущенному лицу, поднял его за подбородок и взглянул в потухшие глаза.
- Вы ужасно разочаровали меня, Биньшен. Что это всё вообще значит?
В безжизненных глазах на миг мелькнуло удивлённое выражение узнавания.
- Я хотел… умереть… - едва слышно прошептали приоткрытые губы.
- И почему не умерли?
Узник едва слышно усмехнулся – и тут же хрипло закашлялся.
- Живучий… как всегда…
- Биньшен, и это всего лишь из-за какой-то юбки? Я просто не верю своим глазам! Когда мы с вами пару месяцев назад пили чай в моём кабинете – вы излагали мне весьма интересные идеи. И я подумал: какой перспективный молодой человек! Далеко пойдёт. Потом вы показали мне свою силу – и я подумал: вы со своими людьми можете стать элитным подразделением в моей армии. Потом мы сыграли с вами партию в го, вы меня обставили в два счёта, а в финале повернули всё так, что я выиграл – и я подумал: какой разумный молодой человек! И что я вижу сейчас? Из-за какой-то девки вы угробили своё блестящее будущее! Неужели она была того достойна?
- Она была… достойна всех сокровищ мира…
- Что за нелепость! Просто невероятно, как люди глупеют от любви. Зачем вы вообще дрались с её любовником? Она же вас даже не любила!
- И что? Меня вообще никто не любит… Это нормально… Всё как всегда…
- Как это знакомо… - невольно хмыкнул Цзинь Гуанъяо.
Впрочем, нет. В Облачных Глубинах был один-единственный человек, который определённо относился к Верховному Заклинателю иначе, чем другие.
- И что же заставило вас довести себя до такого непотребного состояния? Насколько я видел вашу силу, вы могли бы легко уничтожить ваших палачей…
- Я это заслужил. Я чудовище…
Такого Цзинь Гуанъяо уже не выдержал. Он попросту расхохотался, сложившись пополам от смеха.
- А те, кто вас тут били и пытали – конечно, очень хорошие и добрые люди, - фыркнул Верховный Заклинатель, отсмеявшись. – Вот что, Биньшен, вам невероятно повезло, что мимо проходил я. Что мои агенты доложили мне обо всём, что с вами случилось. Хорошо, что у вас хотя бы хватило ума никому не называть своё настоящее имя – так было куда легче уладить ваше дело.
- Ваши агенты… следили за мной?
- Что же тут удивительного? Уж вы фигура приметная. Но, как оказалось, всего лишь глупый неопытный мальчишка, за которым нужен глаз да глаз, а не то натворите дел. О Небожители, подраться из-за несчастной любви – до чего же всё это банально! Вы сильно разочаровали меня, Биньшен. Не для того я обещал покровительство вашему новому маленькому клану, чтобы вы вот так уничтожили моё доверие. Вы хоть о своих собственных людях подумали, которых подвели? Что с ними будет, когда вы тут сгниёте от самобичевания из-за случайно убитой вами девчонки? Не такого они от вас ожидали, когда избрали своим лидером. Вам повезло, что у меня есть природная слабость к отверженным изгоям. Но я вам предоставлю только один-единственный шанс. Вторая ошибка уничтожит вас окончательно. На сегодня ваше дело я уладил, вы можете быть свободны. Но не ждите, что я освобожу вас и от этих оков. Если вы даже в подобном состоянии не сможете сами снять с себя кандалы – я буду считать, что потратил на вас время зря.
Узник тяжело выдохнул. Похоже, что именно Верховный Заклинатель, внезапно оказавшись в этом Небожителями забытом месте, вливал в него некий странный проблеск жизни, стимул двигаться дальше и что-то доказывать. Возвращал ему память о нём самом, каким он был настоящим. В конце концов, любовь – обманщица, и не стоит того, чтобы ломать из-за неё столь прекрасные планы, продуманные на много шагов вперёд и сулившие успех. А любить стоит только власть – другие этого недостойны…
Закрыв глаза и стиснув разбитые пальцы в кулаки, Биньшен постарался максимально сконцентрироваться. Спустя некоторое время по железным цепям побежала какая-то изморозь. Оковы стали прозрачными, начали истончаться, потом пошли трещинами – и, наконец, разлетелись на тысячи осколков. Цзинь Гуанъяо даже пришлось уклоняться и нагибаться, чтобы не оказаться случайно задетым этими опасными ледяными остриями.
- Вот и славно. Таким вы мне больше нравитесь. Идёмте отсюда. У меня есть комната на постоялом дворе. Там приведёте себя в порядок, поедите, отдохнёте, наберётесь сил – и улетайте поскорее из этого места. Я жду от вас новых отчётов об успехах и развитии вашего ордена. Если сочту вашу дальнейшую работу достойной внимания – вы будете приглашены на ближайший Совет Кланов, который состоится через месяц, и представлены всем главам орденов. Теперь всё зависит только от вас, Биньшен… Хм, чудовище – придумаете же такое… А вроде бы умный человек… Был когда-то… Вот что с людьми делает любовь – даже подумать страшно…
Спустя некоторое время, сидя в борделе «Цветущая вишня», Цзинь Гуанъяо за пиалой вина рассказывал Сюэ Яну о том, что свет ослепителен, способен ранить сильнее любого клинка, и из-за него можно стать слабым и раскиснуть. А в голове под ушамао металась странная мысль: а на что, собственно говоря, он сам может оказаться способен ради счастья одного человека из Облачных Глубин – единственного в его жизни, кто смотрит на него глубоким, нежным и ласковым взглядом?

 Отправлено: 16.06.20 17:05. Заголовок: В день расставания, ..

В день расставания, с самого утра солнце прятало свой лик за облаками, печалясь вместе с обоими заклинателями расстававшимися на такой, для них, невероятно большой срок. Но заклинатели никогда полностью не принадлежали друг другу, стоя на страже спокойствия обычных людей, отгораживая их завесой собственной силы от созданий, с которыми под силу было справиться лишь самим заклинателям. А уж главам кланов и вовсе приходилось взваливать на свои плечи заботы и об обычных людях, живущих на территории подвластной клану и об адептах своего клана. Лань Сичэнь и его саньди это прекрасно понимали, как и то, что в эти времена, когда опасность нависла над всей поднебесной, тяжесть ложащаяся на их плечи лишь увеличилась.
Путь назад, в облачные глубины, проходивший в одиночестве тянулся для Цзэу-цзюня невероятно долго, ему не хватало сияния улыбки А-Яо, не хватало касаний к его ладони, не хватало сияния его глаз. Но Лань Сичэнь спрятал свою грусть подальше в сердце и, как только оказался в Юньшане, поспешил к дяде со всеми собранными сведениями. Тот слушал внимательно, не перебивая и, лишь иногда оглаживал бороду, что выдавало крайнюю степень его волнения. А затем, сам, вместе с племянником поспешил в закрытую часть библиотеки, чтобы подробнее изучить находящиеся там трактаты, которые могли пролить свет на то создание, которое сами адепты ордена Умин считали божеством.
Довольно быстро отыскав книгу, которая прежде Лань Сичэнб и А-Яо показалась архаичным сборником преданий, они приступили к более тщательному ее изучению. Читать нагромождения иносказаний, в отношении этой твари, которая когда-то уже едва не вырвалась в мир, было сложно, однако основное, что стало ясно, божеством это создание не было никогда. Просто когда-то давно, заклинатели, жившие в землях Дуньин, ища возможность усилить собственные возможности, не идя долгим путем самосовершенствования, создали ритуал, призвывающий демонов из Диюя, из мира боли, скорби и гнева, из мира, где проходил суд над неправедными душами, где они проходили очищение, прежде чем вновь попасть в круг перерождений. Для призыва они создали арку, напитав ее силой собственных золотых ядер. На призыв ответил один из демонов. Пожалуй, один из самых страшных демонов, тот, кто поглощал души полностью, души уже неспособные к исправлению, искаженные настолько, что что-либо исправить в них было уже нереально. Попав в мир, где душ было невероятно много и поглощать их можно было в огромных количествах, демон изменился, он больше не желал находиться в юдолискорби и страха, каковым был диюй, он хотел жрать и не важно, что те души, которые он начал поглощать ему уж точно не преднозначались. Хитрый демон заключил договор с теми, кто его призвал, он делился своей темной инци, наполняя ею своих служителей, а они приводили ему все новые и новые жертвы, тех, кто добровольно согласится поклонится демону и отдаст ему свою душу.
Но даже среди тех, кто изначально призвал демона, а потом заключил с ним договор нашлись те, кто в итоге осознал насколько ошибочен был их путь. В рядах первого ордена Умин произошел раскол, закончившийся изгнанием демона и запечатыванием прохода из Диюя в мир людей. Но, похоже запечатать полностью проход так и не удалось, демон все так же имел связь с теми, кто был ему предан и они искали способы вернуть жуткое создание. И именно этому был посвящен второй из трактатов. Если тот, который Лань Сичэнь с дядей стали изучать первым был, скорее летописью, то второй – это было прямое руководство к действию. В этом небольшом трактате были описаны способы создания портала для прихода безымянного в мир людей. И вот те черные алтари, они были частью этого самого портала. Когда их станет критически много и они будут располагаться в определенном порядке, демон проникнет в мир людей и изгнать его, в отличии от прошлого раза будет куда как сложнее. Лань Цижен, похоже, был в шоке от этой информации, он, как и племянник в первую очередь обратил внимание на трактаты с боевыми заклятиями, а эти две книги посчитал древними записями, скорее сказочного толка. Они хранились в библиотеке, потому, что в ней хранилось вообще все, ведь клан Гусу лань был собирателем человеческих знаний, но прежде он не предполагал, что эти знания могут быть куда полезнее тех огненных заклятий, которые он совсем недавно показывал Лань Сичэню.
Теперь эти знания необходимо было осмыслить, передать их старейшинам и придумать способ защиты. Договорившись, что они еще раз все обсудят через два дня, Лань Сичэнь расстался с дядей и отправился в свой хньши, действительно пустой и холодный, когда в нем не было А-Яо.

 Отправлено: 08.08.20 19:20. Заголовок: Цинь Су сидела перед..

Цинь Су сидела перед темной гладью серебряного зеркала, глядя на свое лицо и сжимая тонкими пальцами принесенное ей письмо. В голове кружились обрывки фраз из этого письма. И они никак не хотели укладываться в единую картину. Женщина до боли закусила губы, мечтая, чтобы из глаз брызнули слезы, что бы она могла ощутить скорбь и печаль по разбитым грезам и не могла. Она не чувствовала ничего, кроме разочарования. Мысль о сыне кольнула и ушла, слишком давно это случилось, слишком мало он был в ее руках, слишком мало она о нем заботилась. Да, тогда, когда А-Сун был похищен, а потом убит, Цинь Су едва не умерла от горя, но время истерло горечь утраты и теперь почувствовала лишь далекий отголосок тогдашней боли. Чувств к мужу она тоже больше не испытывала. Столь долгий отказ в близости загасит даже самое яркое пламя чувств. Но прежде женщина не осознавала всего этого, она жила, медленно плывя по течению, позабыв, что когда-то мечтала, стремилась к чему-то, желала чего-то большего, чем просто красивое дополнение к Верховному заклинателю. И вот именно эта память сейчас в ней и поднималась. Память о прошлом, когда Цинь Су могла сражаться и бороться за себя. Письмо словно бы призывало ее к борьбе. Но вот как она могла бороться. Открыто объявить, что она и ее супруг были братом и сестрой? И что потом? Ведь опозорен будет не только Гуанъяо, но и она сама. Обвинить его в смерти сына, но это вовсе не было столь уж прямо указано в письме, там говорилось, что возможно, лишь возможно ее муж был причастен к гибели А- Суна. Цинь Су надо было подумать, собраться с мыслями, но у нее это не получалось. А затем сзади и вовсе раздался мягкий, мелодичный голос:
- Су-Цзе, о чем вы печалитесь?
Женщина оторвала взгляд от письма и, сначала взглянула в зеркальное отражение, в котором увидела очаровательный лик Мин Божаня, а затем и вовсе обернулась, улыбаясь счастливо, но чуть устало. Лицо ее воздыхателя, писавшего удивительно прекрасные стихи и истории и посвящавшего их ей, внезапно подтолкнуло одну из засевших в ее голове мыслей, и женщина негромко спросила:
- А-Жань, помнишь, ты звал уйти из Башни Золотог Карпа, сбросить постылевшие золотые одежды и вырваться на волю, словно птица, которая вырывается из своей красивой клетки?
Парень чуть нахмурил красивые, густые брови, а затем, серьезно взглянув на женщину, решительно кивнул. Цинь Су продолжила:
- Я поняла, что готова к этому, что хочу этого! Так что забери меня отсюда, пожалуйста!
Кажется парень не ожидал столь резких и решительных слов, он на миг застыл, однако, не дав возможности Цинь Су ощутить и частичку разочарования, решительно ответил:
- Конечно, прекраснейшая из дев! Я готов увезти тебя в те дивные края, о которых прежде говорил! К тем людям, которые с радостью примут тебя, к своей семье, если ты примешь их в ответ! Ты прямо сейчас готова уйти из этой золотой клетки?
Женщина и знать не знала, что в голове у молодого парня билась мысль о том, что это не совсем то, что ему поручили, но, быть может, глава его ордена оценит такой улов, как жена Верховного Заклинателя в их рядах.
А Су не знала о таких мыслях юноши, который заполнил пустоту в ее сердце, она лишь решительно кивнула:
- Да, прямо сейчас, лишь оставлю мужу письмо!
И она, потянувшись к кисти и туши, принялась четко и быстро писать прощальное письмо А-Яо. Она не собиралась рассказывать мужу, или скорее, бывшему мужу том, что узнала. Конечно сначала у нее была такая мысль, вот только сейчас она не видела в этом смысла. А потому писала о другом:
- Супруг мой, я ухожу, ухожу не сказав тебе этого в лицо, потому, что опасаюсь твоих речей, которые могут заставить меня передумать, или же приведут к тому, что мы устроим некрасивый скандал. Я не желаю этого и надеюсь вы сделаете так, чтобы мое имя не было на устах у каждого в Башне Золотого Карпа! Мы давно стали чужими друг-другу, уже после смерти А-Суна я боле не ощущала ни тепла ни заботы от вас. Мы чужие и пускай так оно и будет! Многие обстоятельства заставили меня понять, что любви нет, как нет доверия и близости. А потому я ухожу с тем, кто дарит мне все то, чего я не ощущала в нашем браке. Прошу вас лишь об одном, не говорить моему отцу о моем таком уходе, пускай считает, что я отправилась к одному из великих бессмертных, желая поднять уровень своих духовных сил на пути своего самосовершенстввания! Благодарю вас за ту нежность, что когда-то меж нами была и прощайте!
Женщина сложила письмо и, поднявшись, порывисто обняла молодого сочинителя стихов и рассказов, не замечая, как тот замирает, как каменеют его мышцы, а на лице на миг появляется почти паническое выражение.
- А-Жань, я готова, сейчас занесем это письмо в спальню мужа, надеюсь он там сегодня появится и можем уходить! Меня в этом месте боле ничего не держит!

 Отправлено: 01.11.20 12:58. Заголовок: Не каждый вечер возв..

Не каждый вечер возвращаешься домой, а дома нет. Обращен в такой пепел, в котором даже не ясно, что это было... И родителей нет вокруг. Нигде. Мальчик десяти лет обронил на землю с трудом заработанные деньги и всплеснул руками. Его поразил ужас. На негнущихся ногах он подошёл к куче пепла и... Рухнул в неё лицом. Слезы не текли. У него пока был откровенный шок, а юное тело била мелкая дрожь.
Этого то и ждал злой дух, обитавший неподалёку, чтобы вселиться в неокрепшее, наполненное ужасом сознание...
Мальчик поднялся, но это был совсем не он. В его глазах плескались мрачные огни, кожа стала бледна, а губы искривила жуткая улыбка.
Говорили, в ту ночь не стало несколько человек в ближайшем поселении...

Шэню тогда было 15. Мальчишка, который меньше года назад ступил на темный путь. Ступил не наставника, без поддержки и имея очень хлипкую базу даже в пути меча. Зато имел этот самый меч и огромное желание доказать всем и в первую очередь себе, что для успеха не нужна ни поддержка семьи, ни громкое имя рода или ордена, ни выверенные пути и правила, которым следовали заклинатели на пути меча. Старейшина Илин, безусловно, был образцом для подражания. Вот и флейту юноша сделал как у него. И пытался нащупать свой путь, вспоминая учителя, впитывая слухи и полагаясь на интуицию.
Темную энергию уже ощущал неплохо. Ходил по самым отдаленным местам, где заклинатели бывают редко, а значит и помощь примут от любого. Но в этот раз просто пошел по удивительно насыщенному темного следу.
- Привет! - поздоровался с ребенком, от которого просто разило тьмой

Подросток поднял голову. Лицо его было измазано сажей, а грудь и белые руки кровью. Стоял белый день, и дух загнал свое подчиненное тело обратно в гору сажи, чтобы на следующую ночь вновь отправить его убивать. Этот дух ненавидел людей... И питал злость и бессилие малыша, заставляя творить страшные вещи.
- Ты кто? - довольно грубо спросил дух, ощущая тёмного заклинателя и собираясь с силами чтобы дать отпор.

- Меня зовут Шэнь - юноша улыбнулся - А вас? - прекрасно чувствовал, что говорит не с ребенком. Но нападать пока не собирался. Как и изгонять духа, как мгновенно бы попытался поступить светлый заклинатель. Прежде всего, не слишком-то Шэнь был уверен, что у него это получится. А с другой стороны... Духи ведь тоже не просто так появляются. Особенно такие темные...

Дух не ответил, настороженно смотря. Дух недавно умершего человека, если хорошо разобраться, потому ещё в нем было столько энергии и злости.
- Вам лучше оставить это место, мастер Шэнь. Оно прогнило и нуждается в уничтожении, - неожиданно мирно сообщил дух, сжимая пальцами мальчика нехитрое оружие - украденный окровавленный кухонный нож.

- Да мастером я не являюсь. Отец меня учил тумаками только пока я не сбежал. И прилежным учеником я не был. Но тут и мне видно, что доски совсем гнилые. А ты разбираешься? - поинтересовался заклинатель, задумчиво тыкая ногой в доску, которая тут же развалилась. - Нда... проще и верно расчистить все и построить новое...

- Это и всего поселения касается. Кого не тронь - так же развалится, потому что прогнил изнутри, - холодно ответил дух, прижимая нож к груди.
Мальчик тряхнул красивыми, густыми, но ужасно грязными волосами.
- Они убили мою семью, уничтожили мой дом и оставили сына на произвол судьбы. Я должен отомстить им всем. Не советую мешать, мастер Шэнь.

- Расскажешь мне свою историю? - попросил Шэнь - все равно днем ты никуда не пойдешь. Не твое это время. А выговориться наверняка хочется. Я тут немного орехов собрал... Они немного неспелые, но вроде бы съедобные. По крайней мере, я пока не отравился.
Холодные прием Шэня ничуть не обескуражил, как и кровожадные намерения духа. Темные духи вообще добротой не отличаются

Дух некоторое время смотрел на Шэня, но сдался. Все равно ведь не уйдёт, а хуже явно никому не станет. Он скорчил недовольную рожу и плюхнулся обратно в сажу.
- Мой дед в безумно давние годы влез в ужасные долги и расплачивался всю жизнь, заставляя всех своих детей работать как прокаженных. Все его дети рано или поздно погибли от болезней, связанных с этим. Я не пожелал продолжать дело моего отца и воспротивился. В итоге сожгли всю мою семью, а сын чудом остался жив. И теперь с этим долгом живёт он. Я решил перестать миндальничать, пора переходить к решительным мерам!
По мере разговора экспрессия росла, и в конце дух сорвался на рык.

- А это тело принадлежит твоему сыну? - уточнил Шэнь, протягивая мальчику и духу орехи - Бедный ребенок... Ты-то отомстишь и уйдешь, а он останется один в лесу среди трупов, без еды и совершенно подавленный. Скорее всего - умрет. И о нем никто не справит похоронной службы. А потом и твоя линия рода прервется. Сложно будет перед предками извиняться...

- Я бы сказал, что предкам стоит извиниться, - мрачно фыркнул дух, но орехи взял.
Есть не стал, отложил в кармашек сыну, когда тот наконец очнется.
- Если не уничтожить род того, кому мы должны, этому ребёнку все равно суждено стать безмолвным рабом. А так у него будет хоть какой-то шанс на свободу.

- Шанс у него и так есть. Я могу за ним присмотреть. Я тоже один остался на самом деле... Но теперь у меня есть очень хороший и добрый друг. Он обязательно поможет ребенку устроиться в жизни. У него есть и сестра почти одного возраста с твоим сыном. Вобщем, все будет неплохо. Только вот месть... ребенок-то все равно поймет, что это его руками столько людей было убито. И ладно бы только взрослые - тут же и малыши есть. Этого он не простит. Да и я не могу привести ораву сирот... Так что давай подумаем, как отомстить с пользой для вас - предложил Шэнь

- Можно уничтожить документы, - неохотно признался дух. - Тогда мой сын не будет ничего должен.
Постепенно вечерело. В темноте глаза духа засверкало алым, наступало его время. Он медленно поднялся.
- Ты обещал позаботиться о моем сыне, я запомнил. Приходи завтра днем. Он будет здесь без меня.

Шэнь тоже встал - Может я могу еще чем-то помочь? Я немногое умею. Но все же. - не стал задирать нос. Но чувствовал - темной энергии стало меньше. Разговоры и верно часто помогают. Порой - лучше любых заклинаний и амулетов. Только не все заклинатели согласны говорить с убийцей, хотя это и является их первым долгом.

Мальчик только молча покачал головой и как-то устало улыбнулся. А после ушёл в ночную темноту, продолжая источать мрак и ужас.
На следующее утро малыш действительно обнаружился в куче пепла совершенно один, тихо сидящий и смотрящий на свои руки. Сердце его разрывалось на тысячи осколков от осознания, что он успел убить несколько человек...

- Привет, малыш. Меня зовут Шэнь - юноша пришел, как и обещал. И уверенно взял руки ребенка в свои, садясь перед ним на корточки и заглядывая в глаза - Я обещал твоему отцу позаботиться о тебе. Он очень хотел, чтобы с тобой все было хорошо. И защищал тебя даже после своей смерти. Уверен, вы все очень любили друг друга. - это были жестокие слова, и Шэнь знал это. Но мальчику надо было пережить этот ужас сейчас. Пережить и оставить в прошлом, живя и не виня ни себя ни других.

-----------
Лей Сянцзян и У Шэнь